Адвокат Колесниченко участвуя как защитник в возбужденном 10 июня 2003 года прокуратурой Свердловского района г. Перми уголовном деле по факту хищения имущества ООО «БМ», А. Колесниченко невольно стал фигурантом этого расследования. Следователь СУ при УВД Перми Максим Шилов предположил, будто использованные для хищения подложные документы и одно из ходатайств адвоката были изготовлены на одном копировальном устройстве. Поддержав ходатайство следствия, с согласия прокурора района Сергея Крайнова судья Свердловского районного суда г. Перми Юрий Худяков 12 февраля 2004 года вынес два постановления о производстве обыска для нахождения и изъятия копировального устройства дома и в адвокатском кабинете господина Колесниченко для проведения экспертизы. Хотя перед началом обыска адвокат добровольно выдал свой Canon, милиционеры почти всю ночь – с 21 часа 40 минут 12 февраля до 4 часов 35 минут 13 февраля 2004 года – потратили на изъятие другого его имущества. С собой стражи порядка забрали не обозначенные в постановлениях судьи два системных блока с конфиденциальной информацией Колесниченко и его семьи, страницы из записной книжки адвоката с адресами и сведениями доверителей, графики назначенных судебных заседаний. Жалобу на незаконность подобных действий судья Свердловского районного суда Павел Михалев 3 марта 2004 года оставил без удовлетворения. С этим 27 апреля 2004 года согласилась кассационная инстанция Пермского областного суда.
Адвокат Колесниченко подал жалобу в Европейский суд по правам человека в Страсбурге поскольку считал, что проведённый обыск и соответственно Постановления судьи Свердловского районного суда г. Перми Юрий Худякова в той форме в которой они были вынесены и исполнены, нарушают его право на уважение его личной и семейной жизни, неприкосновенности его жилища и тайны корреспонденции.
Спустя пять лет Страсбургский суд вынес решение, которым признал, что в результате вынесения и исполнения Постановлений судьи Свердловского районного суда г. Перми Юрий Худякова, Российская Федерация нарушила ст. 8 Конвенции по правам человека и основных свобод, согласно которой каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и корреспонденции.
Перевод текста решения Европейского суда сути вынесенного решения «….34. Суд окончательно заявляет, что чрезмерность ордера на обыск выразилась в способе, которым он (обыск) проводился. После того, как заявитель добровольно передал копировальное устройство по просьбе следователя, последний тем не менее продолжил тщательный обыск помещений как на ул. Горького, так и на ул. Куйбышева, и изъял компьютеры заявителя вместе с периферией, личные и профессиональные записи, визитные карточки и другие предметы. Суд замечает, что в течение обыска на месте не было организовано защиты против вмешательства в профессиональные тайны, такие как, например, запрещение на выемку документов, защищенных конфиденциальностью отношений между адвокатом и клиентом, или надзора за обыском со стороны независимого наблюдателя, способного определить, независимо от команды следователей, какие документы были защищены юридической профессиональной конфиденциальностью (см. Sallinen and Others v. Finland, no. 50882/99, § 89, 27 September 2005, and Tamosius v. the United Kingdom (dec.), no. 62002/00, ECHR 2002-VIII). Присутствие двух понятых, очевидно, не может считаться достаточной защитой, с учетом того, что они не юристы и не имеют юридической квалификации, а значит, не были в состоянии обнаружить конфиденциальные материалы (см. Iliya Stefanov, цитированный выше, § 43). Более того, в отношении электронных данных, содержавшихся в компьютерах заявителя, которые были изъяты следователем, представляется, что в течение обыска не было проведено никакого анализа (см. Wieser and Bicos Beteiligungen GmbH, цитированный выше,, § 63).
35. В отношении материалов, которые были проверены и изъяты, Суд находит, что обыск нарушил профессиональную тайну в такой степени, которая была непропорциональна, независимо от того, какова бы ни была законная цель этого обыска. Суд в связи с этим повторяет, что там, где дело касается профессионального адвоката, посягательство на профессиональную тайну может повлиять на правильность отправления правосудия и, следовательно, на права, гарантированные Статьей 6 Конвенции (см. Smirnov, § 48, и Niemietz, § 37, оба цитированные выше).
36. В заключение Суд считает, что проведенный обыск, без соответствующих и достаточных оснований и в отсутствие защиты против вмешательства в профессиональную тайну, в квартире и в офисе заявителя, которого не подозревали ни в каком нарушении закона, но являлся защитником в том самом уголовном деле, не являлся “необходимым в демократическом обществе”. Таким образом, здесь имеет место нарушение Статьи 8 Конвенции. (Перевод подготовлен Ольгой Белоусовой).
Только после этого Верховный суд Президиум Верховного Суда отменил вынесенные в 2004 году постановления пермского судьи Юрия Худякова о разрешении на проведение обыска по месту жительства и месту расположения адвокатского кабинета Алексея Колесниченко и возобновил производство в отношении адвоката ввиду новых обстоятельств.
Остается только добавить, что к сожалению, только и исключительно в результате положительного решения вопроса в Европейском суде и по прошествии целых пяти лет можно было добиться защиты профессиональных прав адвоката от нашего Российского национального органа коим в данном случае является Президиум Верховного суда РФ.
В течении пяти лет адвокат Колесниченко ждал решение Европейского суда, а пять лет это очень и очень немалый срок, но теперь после положительного решения Европейского суда настало время ответа за бесчинство и беззаконие.
Адвокат Колесниченко сказал «…….я обжалую неправомерные действия судей Юрия Худякова и Павла Михалева. Оба они, несмотря на то, что приняли незаконные решения, ушли на повышение, хотя в цивилизованных странах после этого принято уходить в отставку. Дело не закончено – я буду добиваться справедливости..».
К сожалению, пока получается так, что наших Российских адвокатов, граждан ….укатывают наши же Российские органы правосудия, то есть те, которые от нас же получают финансирование (деньги налогоплательщиков), а защищает Европейский суд.
Российским адвокатам и Российским гражданам очень хочется верить и рассчитывать на недопущения нарушения их профессиональных прав и прав граждан, а если такие нарушения всё таки будут иметь место, то на защиту со стороны именно наших национальных Российских властных органов, Адвокатских Палат, от Федеральной Палаты адвокатов.
